Ал Бухбиндер
Консерваторы и либералы
Людей, как известно, можно делить по-разному. Например, палач в одном из афоризмов Станислава Ежи Леца сказал, что он делит их на тела и головы. В Израиле людей чаще всего делят на «левых» и правых», а в Соединенных Штатах тех, кто в своих политических, социальных и экономических взглядах клонится влево, именуют «Либералами», а клонящихся «вправо» — «консерваторами».
Происхождение этих различий далеко не ясно. Что бы там ни говорилось о том, что люди выбирают свои убеждения «по воспитанию», «из жизненного опыта» или «по здравом раздумье», но фактом остается, что с недавних пор многие ученые на основании вполне серьезных исследований все более настойчиво утверждают, что так называемые «Идеологические различия» имеют также чисто биологическую составляющую, — иначе говоря, что «консерваторы» и «либералы», «левые» и правые» принадлежат к разным психологическим типам, и это различие имеет причиной вполне реальные анатомические и структурные различия в мозгу.
Одно из первых указаний на эти различия было получено в экспериментах профессора Кевина Смита из университета штата Небраска. В этих опытах испытуемым внезапно подавался в наушники резкий звуковой сигнал опасности. Реакuия на этот звук измерялась по силе вздрагивания и мигания. На большом числе испытуемых (около ста человек в каждой из двух категорий) было обнаружено, что люди, которые реагировали на «опасность» много сильнее других, выявляли при последуюшем опросе типично «консервативные» убеждения (например, глубокую убежденность в необходимости более жестких полиuейских мер, более суровых приговоров преступникам, в предпочительности силовых решений и тому подобное). Этот результат побудил Смита к выводу, что «консервативный склад мышления» идет в паре с повышенным страхом разного рода угроз, большей настороженностью и подозрительностью, более напряженным ожиданием разного рода опасностей, угрожаюших извне.
Этот вывод был более надежно подтвержден в недавних экспериментах психолога Майкла Додда, результаты которых были опубликованы в начале 2012 года в журнале Philosophical Tгansactioпs of the Royal Society. В одном из этих опытов участвовали 46 испытуемых, которым самым случайным образом предъявлялись неприятные и приятные фотографии. Реакция на эти снимки (страх при виде паука на человеческом лиuе, отвращение при виде червей в открытой ране, умиление при виде симпатичного детского лиuа и т. п.) измерялась, как на детекторе лжи, по величине тока, проходившего по коже испытуемого (сильное возбуждение вызывает пот, а влага усилиливает проводимость кожи). В этом опыте люди, назвавшие себя затем консерваторами, обнаружили намного более сильную реакцию на снимки, вызывавшие страх, отвращение, гнев и так далее, чем на приятные фотографии, тогда как люди «либерального склада» показали противоположные результаты.
Во втором опыте участвовали 76 человек. На этот раз определялось (с помощью спеuиального прибора), как быстро человек обращает взгляд к той или иной фотографии и сколько времени он на нее смотрит. Выяснилось, что внимание людей разных убеждений неприятная, страшная или опасная сuена привлекает быстрее, чем приятная, и они дольше на нее смотрят. Однако у «консерваторов» обе эти реакции выражены намного резче: они смотрели на неприятную картинку в среднем 2,8, а на приятную — 1,2 секунды, тогда как «либералы» — 2,0 и 1,5 секунд. Иными словами, «консерваторы» уделяли неприятным сторонам жизни много большее внимание, чем приятным, тогда как «либералы» не проявляли к «теневым сторонам жизни» такого напряженного внимания, как их идеологические оппоненты.
Все эти эксперименты не дают, разумеется, однозначного ответа на вопрос, являются эти разные типы реакции приобретенными в ходе жизни или врожденными. Но они помогают понять, почему порой так непримиримы идейные и политические разногласия и так сильна взаимная вражда между «либералами» и «консерваторами», «левыми» и «правыми». Там, где разногласия имеют биологическую составляющую, достичь компромисса значительно трудней (если вообще возможно).
Но ограничивается ли эта «биологическая составляющая» наших убеждений только различием в психологии? Некоторые объективные исследования как будто бы указывают, что это не так и что эти различия идут гораздо глубже. Первое такое исследование было проведено в 2007 году Джоном Йостом и его коллегами из Нью-Йоркского и Калифорнийского университетов. Они предлагали своим подопытным серию ситуаuионных задач и выявляли, с помощью метода визуализаuии мозговой деятельности (fMRI), какие участки мозга возбуждаются при их решении у тех или иных людей. Исходя из полученных результатов, они пришли к выводу, что «более высокая степень либерализма идет в паре с более высоким уровнем активности в том отделе мозга (anterior cingulate), который связан с конфликтными познавательными ситуациями (поиском ошибок в рассуждениях и противоречий с опытом)». По мнению авторов, высокая активность в этой области указывает на «более высокую чувствительность к информации, требующей изменения привычной схемы реакций». Проще говоря, по Йосту, мозг «либералов» лучше справляется с обработкой сложной, неоднозначной и новой информации, требующей отказа от стереотипных ответов и схем поведения.
Работы Йоста породили большое число продолжений, которые невозможно перечислить в краткой заметке. Закончим упоминанием о последнем исследовании этого плана, проведенном группой нейрологов Лондонского университета (Риота Канаи и др.) и опубликованном в журнале Cuгrent Biology в апреле 2011 года. В этой работе изучалась активность в разных участках мозга у 90 молодых людей, которые сами характеризовали себя как «крайне либеральные» или «крайне консервативные». Канаи и его коллеги провели сканирование различных участков мозга этих людей в то время, как они решали набор принятых в такого рода исследованиях ситуационных задач, и сумели по этим данным определить местоположение и даже размер наиболее активных участков. Полученные результаты убедительно свидетельствуют, что эти две группы — молодые крайние либералы и молодые крайние консерваторы — демонстрируют небольшие, но явные анатомические различия в строении мозга. В первой группе имеет место несколько больший размер упомянутого выше участка anterior cingulate (где, кроме указанного обдумывания противоречивых, новых или конфликтных ситуаций, происходит также принятие решений и сосредоточены нейроны, связанные с эмпатией, то есть сочувствием и состраданием другим людям), тогда как во второй наблюдается слегка увеличенный размер правой доли так называемой амигдалы, которая, как считают сегодня все нейрологи, в основном ответственна за повышение настороженности, внимания, возбуждения, страха или ярости в ответ на сигналы опасности. Именно в этом участке амигдалы у людей консервативного склада концентрируется, по данным Канаи, основная активность мозга при решении ситуационных задач.
Не стоит упоминать о гуляющих по газетам сенсационных сообщениях об исследованиях, посвященных попыткам найти различия между либералами и консерваторами в уровне IQ, а тем более в супружеской верности или стиле оформления кабинетов. Все это просто спекуляции на модной теме. Серьезный вопрос понятен и без того. Вопрос этот таков: означают ли изложенные выше результаты, что политические и прочие взгляды людей целиком и полностью определяются анатомическими различиями их мозга? Наверняка, нет. Такой детерминированности противоречит хотя бы тот факт, что многие люди с годами меняют свои убеждения, порой на прямо противоположные, и делают это под давлением тех или иных фактов после долгих, иногда мучительных размышлений. Сами авторы считают «Весьма маловероятным, что политическая ориентация человека напрямую закодирова на в тех или иных областях его мозга». В то же время все описанные выше результаты говорят, что эти особенности мозга несомненно оказывают какое-то влияние на наши идеологические предпочтения, и, как говорит Канаи, «механизм участия этих структур мозга в формировании наших политических пристрастий требует дальнейшего изучения».
Counter Strike » Пт июл 11, 2014 1:24 am 
, это наука
Хеопса! 
