Literax » Вт май 07, 2019 10:10 pm
#9
Вначале зацвел март (с).
тоска пришла потом. да. был апрель.
и пошатнулся мир — она ушла.
за окнами расплылась акварель,
и дрогнули в квартире зеркала.
ни слова о прошедшем не скажу,
но знаю я один, как выжил там,
когда тебя волочат чрез межу
спрессованного будто пополам.
с заломленными крыльями назад,
одетыми в наручники. конвой
небесный двинул в почку, в автозак
закинув с нетверезой головой.
и начались безрадостные дни,
хожденье по углам туда-сюда.
но сколько смерть к себе ты ни мани —
к тебе та не подступит никогда
ни днем, ни часом раньше, чем должна, —
такая уж небесная игра:
когда цветет по городу весна,
а ты в плену не видишь ни хера.
когда ты так полмесяца бродил,
то, наконец, решил устроить бунт,
но вдруг какой архангел гавриил
в испанский сапожок тебя обул —
и революций здесь не довелось
увидеть с самых ранних темных пор.
свобода, братство — всё оборвалось
и лишь сочилась душенька из пор.
ну а потом, когда ты был готов,
что ты извечный странник этих мест,
к тебе пришли: «поэт! свободен. ов!
иди гуляй — пока не надоест».
и выперли, и дверью за спиной
так хлопнули, как будто я чужак.
а я сказал: «а мне? а я? со мной?»
и только ворон прокричал: «мудак».
побрел себе. на улице — сентябрь.
дождливость, небо скрыто, голый клен.
тут вспомнил я: «была б она хотя б
сестрой. уж я тогда бы был прощен».
но в сказку здесь не верят. здесь живут
холодные ублюдки из числа
любителей знакомых постных блюд —
жрать ближнего с огромного весла.
и я ходил и думал: где апрель?
где родина моя, где милый дом?
пускай она давно ушла отсель,
но где теперь хотя бы мой роддом,
где раньше пили папины друзья,
а мамины разделывали торт,
как курицу. где все это? где я?
коль всё не то — поди, и я не тот?
но вдруг услышал голос с высоты:
«ты позабыл о главном, кто ты тут.
в тебе на то и есть мои черты,
чтоб создавать, что все они не создадут.
на то оно и «творчество», мой сын,
что я вас всех лишь словом сотворил».
и далее услышал вдруг: «не ссы» -
и вижу — стёпка между двух перил.
и тут все вмиг предстало, как впервой:
родной мой дом, друзья, осенний лист.
и говорит он мне: «гляди, живой!» -
и курит папиросу, как горнист.
потом хватает крепко за плечо
и говорит: «ну че, пошли в ларек».
а я ему: «че?». ну а он: «ниче!
я, знаешь, тут за час уже продрог».
и посмотрел я тихо с высоты
на все свое убогое житье.
зашел в ларек, а там стоят цветы —
ларечницу поздравил, е-мое,
какой-то там ее очередной,
хотя не суть. берем с собою две.
и тихонько идем вдвоем на дно,
чтоб вместе хорошенько пореветь.
а после — степка спит. стоит диван.
и телевизор заново включен:
на нем какой-то юный падаван
нам что-то говорит про пересчет
субсидий и других каких-то цифр.
но я не слышу, я уже влюблен.
и, засыпая, бормочу, как шифр:
«алёночка, алёнушка, алён...».